Писатель Даниил Туленков: "Мир отбраковывает людей, потерявших связь с реальностью"

Об условиях, в которых была написана недавно изданная в московском издательстве "Яуза" и представленная в Луганске книга "Шторм Z. У вас нет других нас", в интервью ЛуганскИнформЦентру рассказывает ее автор, участник СВО, писатель Даниил Туленков.

ЗАБЛУДИТЬСЯ В НОВОПРОКОПОВКЕ

Расскажу историю, которая стала основой повествования. Это случилось в селе Новопрокоповка. В повести оно обозначено как "Энка", потому что книга писалась по горячим следам и, поскольку я ее публиковал сразу онлайн, то не мог раскрывать географию. Ну, за исключением таких ключевых населенных пунктов, типа Работино – оно и так на слуху, все его знают прекрасно.

В этом селе я впервые за очень долгое время оказался наедине сам с собой. Это очень редкая ситуация в подобных условиях, ведь обычно всегда кто-то есть рядом. На передовой, в расположении и везде всегда кто-то обязательно находится рядом.

И вот при перемещении в темное время суток к пункту эвакуации, в связи с угрозой с воздуха и беспилотниками противника, мы передвигались по одиночке с большими интервалами друг за другом. И вдруг я потерял ведущего.

Кричать или как-то подавать признаки было нереально – имелись все основания полагать, что где-то рядом находятся вражеские дроны, в том числе и реагирующие на звук. Привлекать внимания нельзя. Поэтому мне ранее описали дорогу и я, согласно этому описанию, двигался, даже потеряв ведущего. Естественно, в незнакомом селе, на незнакомой местности, где я оказался первый раз в жизни, в темноте потеряв все необходимые ориентиры, я потерялся. Сбился, заблудился и, понимая, что до утра я уже этот вопрос не решу и не найду пункт эвакуации, принял решение заночевать в одном покинутом доме.

В Новопрокоповке покинуты практически все дома кроме тех, где были размещены наши военные. И такие покинутые видны сразу. Увидел такой дом и заночевал в нем. И вот перед тем, как уснуть, я лежу в этом пустом и чужом доме, где я, по идее, быть не должен, где у меня никого нет. Но это мое единственное укрытие здесь и сейчас.

ЭКЗИСТЕНЦИЯ БЫТИЯ

И здесь у меня будто прорвались какие-то шлюзы – потекли мысли, рефлексии, переживания... Все то, что я в себе носил, здесь просто вырвалось на волю, и я столкнулся с истинным и глубоким осознанием реальности происходящего. Если мы, например, возьмем сюжеты или книг, то, оказавшись в подобной ситуации, человек по логике должен думать, что это ему снится и что он не верит в происходящее. Я же столкнулся с переживанием ровно противоположным -  дикое, иррациональное, чудовищное положение, в котором я оказался, и стало для меня истинной реальностью. Я вспоминал события своей 43-летней жизни и мне казалось, что именно они были сном. Как будто я всегда был и есть именно в этой обстановке, где-то на краю мира, в столкновении с такой крайне недружелюбной реальностью – вот это и есть истинный мир. А все что было до этого - подготовка к тому, чтобы я как-то себя проявил в этой новой и не вполне непонятной реальности. Прикоснулся к экзистенции бытия, на самом деле.

Вспоминаю себя сидящим в офисе, в директорском кресле, или на рыбалке где-нибудь в дельте Волги, или я на машине еду по трассе М5 и думаю: "Да ну, я бы смотрел какое-то кино, там был мужик на меня похожий, но это не я, хотя бы потому, что я здесь".

РАЦИЯ "АЗАРТ"

Прошла ночь, утром я осторожненько вышел на крыльцо перекурить и слышу буквально где-то в 30 метрах работает наша рация – по пиликанью я наш "Азарт" ни с чем не спутаю. Выскакиваю на улицу и вижу, что рядом стоит "Нива". Оказалось, что я в 30 метрах от пункта эвакуации провел эту ночь. То есть мне чуть-чуть больше проявить бы усердие, и я бы попал туда ночью, куда и шел. Я бы уже ночью был бы эвакуирован, потому что две машины ночью приходили, забирали трехсотых. Вот бы с ними и эвакуировался, как и планировалось, – я был внесен в утвержденных списках. Но тогда бы я не получил бы этого, прямо скажем, мистического опыта. Не получил, однозначно, в этом-то и дело.

ТОЧКА СБОРКИ

Случившееся лишний раз для меня стало подтверждением того, что нет случайностей. Не существует их, все взаимосвязанно. Я, в принципе, сам по себе. Можно меня назвать мистиком, можно считать человеком, для которого слова "рок", "фатум" – это все не пустой звук. А здесь я нашел себе такое эмпирическое подтверждение того, что все не случайно, все действительно и в какой-то степени предопределено. И вот эта точка в пространстве времени и, собственно, самого пространства, она должна была случиться, и именно поэтому я здесь. Для меня вообще за всю рассказываемую сейчас историю, это была, как бы сказать, точка сборки, личностной перезагрузки. И потом она стала одним из ключевых моментов в повести.

ОТБРАКОВКА ПОТЕРЯВШИХСЯ

Потом уже, выбравшись в пункт эвакуации, я целый день просидел тоже с интересными наблюдениями, которые в книгу не вошли, но о них можно пару слов чуть позже сказать. Вечером эвакуировался и уже глубоко ночью оказался в своем расположении, в постоянном пункте нашей локации.

Позже уже, наверное, спустя месяц, когда я написал главу, посвященную этому опыту, я задумался, почему так сработал мозг, почему так сработала психика. И тогда я сделал вывод, что это какие-то важные защитные механизмы нашего подсознания, нашего внутреннего "я", что именно так и должен воспринимать окружающую действительность человек, абстрагировавшись от своего прошлого и сосредоточившись на "здесь и сейчас". Ибо если человек теряет привязку к реальности и начинает рефлексировать, осознавая реальностью свое прошлое и воспринимая как чудовищный сюрреализм то, что с ним происходит здесь и сейчас, он неизбежно гибнет. Идет отбраковка таких людей, как в том старом добром фильме про Первую мировую войну ("На Западном фронте без перемен", 1930), где солдат тянется за бабочкой, переползая через бруствер, не понимая, что он делает. Так мир отбраковывает потерявших привязку к своей текущей реальности.

ОТПРАВНАЯ ТОЧКА

У войны тяжелый взгляд. Очень. Думаю, ничего нового я здесь не говорю, тем более для людей, которым в эти зрачки приходилось смотреть. Но пока ты находишь силы в нее смотреть и понимать происходящее так, как оно есть, ты живешь и имеешь шансы отсюда выйти. Именно этот случай, где не было ни одного выстрела, ни одной перебежки, никаких снарядов стал, для меня самым, наверное, глубоким и драматическим этапом, пережитым мною в зоне проведения СВО. И который стал для меня базовой отправной точкой: эта ночь, одиночество в чужом, заброшенном доме, где я никогда, по идее, не должен был очутиться, но очутился.