Пять лет ЛНР. Травматолог Сергей Кучеренко: "Ситуация показала, кто есть кто"

О событиях лета 2014 года, самоотверженном подвиге медиков, спасавших людей в под артиллерийскими обстрелами украинских карателей, ЛИЦ в рамках проекта "ЛНР 5 лет: с Республикой в сердце"  рассказывает хирург-травматолог Луганской городской многопрофильной больницы №8 Сергей Кучеренко.

ПРОСТО РАБОТАЛИ

По окончании Луганского медицинского университета я полгода проработал дома, в Северодонецке. Потом уже, в 2000-м году, приехал в Луганск в клиническую ординатуру, так тут и остался. Все время работал в восьмой городской больнице, в отделении травматологии.

События 2014 года я встретил точно так же, как и все жители Луганщины – мы просто работали. Потом, когда уже начали развиваться события непосредственно в городе и в округе, пошли обстрелы, вот тогда, конечно, стало сложновато. Но вот когда выключили свет и воду, то в больницу пришли тяжелые времена.

АВИАУДАР

Политикой мы особо не интересовались, больше занимались своим делом – помогали людям. А вот когда произошел авиаудар по областной администрации, то политика заинтересовалась нами – погибла наша первая министр здравоохранения Наталья Архипова, пострадал мой товарищ, с которым мы учились – он был ранен, травма бедра.

Когда это произошло, наше отделение было ургентным, но с самого авиаудара к нам люди не поступали – их всех сразу отправляли в областную больницу. Но позже стали поступать и к нам: когда люди пошли в этот сквер убирать ветки, то тоже было много травм - попадали под обломанные деревья, резались об осколки.

ПОМОГЛО ОПОЛЧЕНИЕ

Когда начались обстрелы, то на работу (из дома в Каменнобродском районе в Ленинский, где находится больница №8 – примечание ЛИЦ) пришлось ходить пешком, потому что транспорт уже не ходил. У нас к тому времени всего два человека осталось – доктор Эдуард Анатольевич Яковлев, он держал травмпункт, и я – в отделении. Операции мы проводили совместно, оперировали вдвоем.

Когда не стало света, приходилось оперировать даже в налобных фонариках, было и такое. В какой-то период нам решительно помогло ополчение: вначале привезли генератор в травмпункт, а потом поставили ещё и в само отделение.

ОЧЕНЬ МНОГО БЫЛО РАНЕНЫХ

Раненых было много, в основном везли людей из-под Счастья, Металлиста, поселков по дороге на Луганск, где шли бои – весь этот район. Много мирных жителей поступало: пастухи, бабушки, доярки, что ходили коров пасти и доить. Вот они рассказывали, что корову же не направишь в определенное время, а когда идет обстрел, корова начинает метаться. Местность сама тоже была заминирована, поэтому много животных погибло. Ну, а травмы какие – минно-взрывные, в основном.

Вообще много людей было, так сразу всего и не вспомнишь. Просто очень много было раненых. Это же не была одна рана на руке или ноге, это полностью человек, весь осыпанный, порубленный осколками.

Еще очень серьезные травмы были, когда над Екатериновкой украинская авиация нанесла удар, тогда пять женщин сразу нам привезли с очень глубокими осколочными ранениями, такие тяжелые порезы. Кровит, все в земле, грязное. Представьте себе: женщина стояла, полола грядку у себя в огороде, и тут такое прилетает. Потом эти раны очень плохо заживали, однако мы всех вылечили. 

ВЕЗЛИ ОТОВСЮДУ

Когда ВСУ ударили по кварталу 50-летия Октября, к нам оттуда никого не привезли, потому что там в основном все погибли. Женщину отправили в областную больницу и ребенка, по-моему, тоже в областную детскую. Остальные девять человек погибли. Потом пошли артудары по всему городу, на моей соседней улице в Каменнобродском районе, например, пять домов сгорело.

Если учитывать то, что в половину восьмого ополченцы уже везли к нам раненых со Станицы (Луганской), то где-то до десяти человек в сутки поступало.

Самые тяжелые случаи мы отправляли в областную больницу, тогда ведь и связи-то тоже не было, связаться со скорой помощью было очень сложно. Мы уже потом попросили, чтобы Демьян Пархомчук (руководитель Луганского республиканского Центра экстренной медицинской помощи и медицины катастроф) поставил нам рацию в приемном отделении. Тогда хотя бы связь появилась.

ОСТАЛЬНЫХ СПАСЛИ

Когда в очередной раз на автовокзале была мощная бомбежка, к нам ополченцы привезли тяжелейшего парня – у него нога оторвана, а у нас реанимации-то нет. Его надо было срочно отправлять в областную больницу. Связи на тот момент еще не было. И тут каким-то чудом, невероятным стечением обстоятельств получилось так, что в этот момент приехала скорая, и мы его успели перевезти. Так бы парень неминуемо бы погиб.   

Вообще за все это времени в отделении умерла одна бабулечка из Металлиста, худенькая-худенькая, там сочетанная патология, и, скорее всего, она умерла от опухоли брюшной полости. Её нога к тому времени уже заживала. Вот она единственная умерла, а остальных мы спасли.

ЧАСТО НОЧЕВАЛИ В БОЛЬНИЦЕ

Мы держали ургентность по очереди со второй городской больницей: сутки они, сутки мы. Но работать по формуле "сутки через сутки" все равно не получалось – мы дежурили по полтора суток через ночь. Часто ночевали в больнице, бывало и такое.

Медсестры и санитарочки просто жили у нас в отделении, потому что многие были из Сентяновки (поселок Фрунзе Славяносербского района), Хрящеватого, им просто было некуда ехать.

ГОТОВИЛИ НА КОСТРЕ

Сильно нас выручали наши хлопцы, слесари-электрики Антон, Максим и еще один парень-электрик. Лифт же тоже не работал, и нам с Эдуардом Анатольевичем, если на носилках бойца килограмм так под 130 на второй этаж поднимать, то очень тяжело приходилось. Вот они всегда выручали.

Ну и еда, конечно: они в половине пятого разжигали костер возле больницы, ставили ведро и варили еду – кулеш, каши. Ополчение помогало продуктами, хлеб начали нам возить. Договорились, чтобы нам и воду привозили в больницу. Вот так утро начиналось с того, что бежишь с ведрами к машине. Помните такой период, когда люди ходили с бутылками и искали воду? Нам же вода была нужна не только питьевая, но и техническая, ведь у нас практически все лежачие, а в отделении по 50-60 человек было в среднем – вот и посчитайте, сколько нужно воды.

ВЫЖИВАЛИ НА ЗАПАСАХ

Полегче стало, конечно, когда свет появился. Но еще до появления электричества мы начали знакомых людей звать в помощь, потому что врачей катастрофически не хватало. Например, у нас в восьмой больнице работала практически только травматология. Остальные отделения закрылись. Вначале приехал доктор Пышкин, сейчас у нас работает, так здесь и остался. Он вернулся из Анголы и сразу пришел на работу. Потом Сергей Жадик приехал, он ранее работал заведующим отделением травматологии в ИВС (Луганском изоляторе временного содержания).

Вот так нас выручили коллеги, хотя тогда, как помните, не то, что зарплат – пайков не было. Выживали на запасах, что оставались с довоенного времени. Допустим, я ремонт думал в доме делать, какой-то запас (финансовый) был, вот все и ушло.

КОГДА КОНЧИТСЯ ВОЙНА

Время было, конечно… Как-то шел с работы, смотрю, сосед красит окно в гараже на втором этаже. Я ему и говорю: "Зачем вы красите? Сейчас же бомбежка будет?!" Вы же помните, тогда с завидной частотой, где-то в 14.00, а потом в 17.00 Каменнобродский район обстреливали. И тут, пока говорили, лестница под ним вдруг обломалась, он упал, стонет. Тут соседи побежали и нашли где-то гипсовый бинт. Тут же я вправил, гипс положил, всё – готово, скорую-то не вызовешь…

Вообще люди в те дни сдружились. Улицы длинные, где-то третья часть людей оставалась, а остальные выехали. И ситуация показала, кто есть кто.

Сегодня я не люблю об этом вспоминать. Дети перепуганы, школы разбиты, я не знаю, как так можно было…  Моей дочери тогда было три годика. Как начинается обстрел, слышен визг мины, кричу: "Аня, быстро в подвал!". А она уже там сидит. Что тут еще добавить… Хочется, чтобы всё это прекратилось.