Пять лет ЛНР. Представитель ЦИК Виталий Павлюк: "Это, наверное, самые знаковые пять лет в моей жизни"

Воочию  Общество 

О непринятии идеологии "майдана", бесчинствах украинских националистических батальонов в Лисичанске ЛИЦ в рамках проекта "ЛНР 5 лет: с Республикой в сердце" рассказывает представитель Центральной избирательной комиссии (ЦИК) ЛНР Виталий Павлюк.  

РАЗМЕРЕННАЯ ЖИЗНЬ

После службы в армии я пошел на государственную службу, работал в местном исполкоме, в Лисичанске, был специалистом по работе с семьей и молодежью, помощником председателя. Я хотел продолжить обучение и пойти дальше по государственной гражданской службе. Меня вполне эта работа устраивала, я всегда хотел реализовать себя в этой стези, хотелось работать и развиваться дальше. То есть, была размеренная жизнь, которая устраивала.

НЕОБЪЯСНИМОЕ ЛИЦЕМЕРИЕ

Но случился "майдан". Сначала к этим сборищам на центральной площади Киева относились с каким-то юмором, что ли, но, наверное, каждый в глубине души предчувствовал что-то нехорошее, но при этом таких масштабов последствий мало кто ожидал.

Все мои коллеги, друзья, знакомые отрицательно относились и к "майдану", и к этим провокаторам. Все ждали, когда их разгонят и все это закончится. Но были и такие люди, которые не скрывали, что ездили на "майдан" зарабатывать деньги. Это необъяснимое лицемерие. Я удивляюсь тем лозунгам о пути в Европу, которые сейчас звучат в Украине. Не представляю себе ни одной европейской страны, где бы гражданам было настолько наплевать на собственное государство. Но, к счастью, таких людей было мало среди моего окружения, среди населения Лисичанска.

ЭМОЦИОНАЛЬНЫЙ ПОДЪЕМ

Как в средствах массовой информации, так и в центральных органах власти начались веяния запугивания и устрашения. Установившееся в Украине правительство, СМИ поддерживали праворадикалов, что вызывало полнейшее отвращение у Донбасса. 

У населения после переворота возникло непринятие того, что общественное мнение было растоптано, поэтому идею референдума народ в Лисичанске поддержал практически на 100%. Я всегда принимал участие в выборах и могу сказать, что такой явки как на референдум не было никогда. Был эмоциональный подъем, проголосовать хотел каждый, сказать свое слово, сказать "нет" беспределу, который произошел в стране.

БЛОКПОСТЫ

Сразу после референдума особого изменения, даже у нас, как у работников исполнительных органов власти, не замечалось. Все работало, жизнь шла размеренным темпом. Никто не пугался блокпостам, на которых стояли местные жители. У них не было никакого оружия. Но с ужасом наблюдали за тем, что происходило в Краматорске, Славянске, новости о движущейся военной технике, мобилизации. При всем этом люди надеялись, что до боестолкновения в Лисичанске не дойдет.

С ШУМОМ И ТРЕСКОМ

Однажды я был в доме своей бабушки, он находится в поселке Лоскутовка, это недалеко от Лисичанска. В этом поселке находится бывшая военная часть, в 1990-е ее расформировали, и там осталась часть МЧС. Когда вооруженные силы Украины нанесли авиаудар по этой части, все поняли, что война пришла и к нам. К счастью, тогда никто не пострадал. К слову, очень мало людей покинули город.

Происходило все очень быстро. Удары наносились авиацией, артиллерией, обстреливались и заводы, и жилые дома. В одном районе был полностью уничтожен жилой дом. Фотографии в открытом доступе до сих пор можно найти. Новая девятиэтажка. Можно также найти в открытом доступе видеоролик, где украинские артиллеристы стоят в поле в окрестностях Лисичанска и целенаправленно бьют по городу. При этом смеются, дают какие-то насмешливые комментарии.

Когда вооруженным силам и нацбатальонам удалось ворваться в город, была повреждена вся инфраструктура. Зашли с шумом и треском.

НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКИЕ ОПГ

После того, как в городе воцарилась украинская власть, нацбаты проводили так называемые "зачистки". Они ездили по населенным пунктам, проводили какие-то обыски, приходили без сопровождения правоохранительных органов, не предъявляли каких-либо документов. То, что плохо лежало, брали себе, людей, которые им не нравились, передавали сотрудникам СБУ.

В одно утро ко мне домой пришли неизвестные вооруженные люди, это были представители одного из националистических батальонов. Их визит был связан с тем, что я имею отношение к организации референдума. Они сказали, что якобы мне "повезло", что пришли они, а не "Азов". Провели обыск, ничего не нашли, кроме приглашения на референдум. Меня посадили в автомобиль, к телу приставили автомат, сняли с предохранителя. С их слов мне стало понятно, что они стояли на каких-то позициях, Северодонецк был для них как перевалочная база, и им нужно было спешить, потому что у них была ротация.

Всю дорогу - ехали в Северодонецк - они делились со мной мнением о местном населении, они не скрывали, что приехали уничтожать сепаратистов, зачищать украинскую землю, называли местных жителей моральными уродами. Они пришли убивать и грабить и об этом говорили прямо. У них полностью стерся моральный принцип - для них не было здесь граждан Украины, они пришли зачищать землю. По сути это были организованные преступные группировки.

НЕОФИЦИАЛЬНЫЙ ФИЛЬТРАЦИОННЫЙ ЛАГЕРЬ

Меня доставили в северодонецкий горотдел МВД. Информацию обо мне они передали, как я могу подозревать, сотрудникам СБУ. Я пробыл немного времени в кабинете сотрудников МВД. Затем ко мне со спины зашли несколько людей, надели пакет на голову - было крайне тяжело дышать - и опять бросили в машину. Отвезли в какое-то помещение, могу судить, что это был какой-то спортзал, какое-то подвальное помещение. Все время, пока я там находился, со мной проводили допрос с пристрастием. С применением физической силы они пытались выпытать, кто из моих знакомых также имеет отношение к организации референдума и ополчению. Этот допрос длился до ночи.

Я слышал, что допрашивали там не только меня. Я думаю, население Северодонецка в курсе, что это за помещение. В какой-то момент туда ворвалась женщина, которая искала своего сына. Она кричала о том, что знает, что сын здесь, просила его показать, требовала пройти во все комнаты. Ей сказали, что его там нет.

Когда допрос закончился, меня посадили в машину, а рядом посадили парня. С ним тоже там общались. Этот был молодой парень. Могу предполагать, что это как раз тот, которого искала мать. Они ему сказали, что знают все данные о нем, и что если он будет говорить или делать "лишнее", то они расправятся и с ним, и с его родственниками. Машина куда-то отъехала, как я понял, за город, и этого парня выбросили. Он был жив, но в каком состоянии – не знаю.

Дальше машина проследовала в другое помещение. Меня отвезли в официальное учреждение, где уже пакет с головы сняли и передали следователю внутренних дел Северодонецка. В дальнейшем, как мне рассказали, до этого я был в неофициальном фильтрационном лагере. В отделе находились представители миссии ОБСЕ, другие наблюдатели. С людьми обращались нормально, никто никого не избивал, с пакетами на головах никто не сидел. Следователь в соответствии со всеми процессуальными нормами провел со мной допрос.

Мне, наверное, повезло. Может, на тот момент сотрудники, которые проводили допрос, посчитали меня им неинтересным и ненужным. Может, отложили меня на потом. Ни для кого не секрет, что много людей и в Северодонецке, и в Лисичанске без вести пропавшие. Одному Богу известно, чем заканчивались допросы с другими людьми и куда они делись впоследствии. У представителей нацбатальонов была полнота власти, они могут себе позволить сделать с тобой все, что хотят.

ОБЩЕСТВО ВОЙНЫ

Если бы у меня была возможность заново прожить то время, сделать выбор, я поступил бы так же. Потому что как по-другому? Вся эта идеология, которая распространяется на Украине, чужда нам, противоестественна. Я сейчас не смог бы жить на территории Украины, не знаю, как можно существовать в таком обществе войны и ненависти.

САМЫЕ ЗНАКОВЫЕ ПЯТЬ ЛЕТ

Сейчас я живу в Луганске, к счастью, жив и здоров. Многие мои знакомые тоже Лисичанск покинули. Никто не знал, чем обернутся события, которые произошли в 2014 году, никто не подозревал, что пять лет будет идти война, что до сих пор бойцы Народной милиции стоят на передовой. Многие потеряли родных и близких. В 2015 году я остался без крова, если бы не мои друзья, я не знаю, где бы я был. К счастью, они мне помогли и не оставили.

В Луганске со своими друзьями я начал заниматься общественной деятельностью. Я работал интервьюером вместе с (кандидатом политических наук) Александром Валерьевичем Проценко, проводил социальные опросы для Центра социологических исследований "Особый статус". Мы с ним объездили всю Республику. Это один из самых интересных для меня периодов в жизни, потому что мне посчастливилось общаться тогда с местным населением. Тогда еще были тяжелые боевые действия, мы общались с народом и спрашивали их мнение, их отношение к текущим событиям, к власти Республики. Меня особенно радовало, что, несмотря на ту тяжелую ситуацию 2015 года, население всецело поддерживало и власть Республики, и выбранный курс.

Я также занимался работой с молодежью, содействовал их трудоустройству, чтобы они могли применить свои силы именно у себя дома. В 2018 году я продолжил работать в Украинском народном трибунале (УНТ). Когда у общественности возникла идея провести юридическую оценку действиям украинских властей, мне это было крайне интересно, я по образованию юрист. В Донецке меня избрали присяжным, и я мог ознакомиться полностью со всем судебным процессом, ознакомиться со всеми доказательствами, показаниями свидетелей, многие из которых потеряли своих близких и родных.

После этого я стал членом Центральной избирательной комиссии. Было почетно участвовать в организации выборов в моей Республике. Эти выборы стали подтверждением курса, который взяла Республика в 2014 году. Было видно желание народа принять участие в построении своей Республики.

Это, наверное, самые знаковые пять лет в моей жизни. Я не считаю, что я внес какой-то значительный вклад в развитие нашей Республики, но я рад, что в какой-то мере мне посчастливилось работать на благо и вносить свою лепту.

РАЗВИТИЕ И ИНТЕГРАЦИЯ С РФ

Несмотря на войну, которая продолжается, в Республике удалось создать государственные органы, которые занимаются обеспечением жизни населения, восстановить инфраструктуру, обеспечить подачу электроэнергии, газа, воды. Несмотря на то, что украинские власти ставили перед собой задачу взять население Республики измором, ввергнуть в хаос.

Развивается интеграция с Российской Федерацией, которая нас продолжает поддерживать, начиная с первых гуманитарных конвоев. Радует укрепление дружбы с Россией и это одно из главных достижений.

Рано или поздно война закончиться. Уверен, что виновные понесут наказание, а Республика получит международное признание.

Выбор редакции