Пять лет ЛНР. Подполковник Андрей Марочко: "Тельняшка - моя гордость: не снял тогда - не сниму и сейчас" (ФОТО)

О нравственном выборе, воинском долге и офицерской чести в рамках проекта "ЛНР 5 лет: с Республикой в сердце" ЛИЦ рассказывает подполковник запаса Народной милиции ЛНР Андрей Марочко.

ПЕРВЫЕ УНИВЕРСИТЕТЫ

Родился в поселке Кумачево Старобешевского района Донецкой области. После школы приехал учиться в Луганск. В 2002 окончил Луганский национальный аграрный университет, получив специальность "зооинженер". Потом была срочная служба в войсках ПВО (противовоздушная оборона - все примечания ЛИЦ). После увольнения в запас пришел в милицию и до весны 2014 года проходил службу на различных должностях в подразделениях управления МВД Украины в Луганской области.

ДРУЗЬЯ "БЕРКУТЯТА"

На момент начала событий в Киеве я работал в ИВС (изолятор временного содержания) при Ленинском райотделе. Последнее время до этого служил в спецподразделении "Грифон" - судебная милиция, обеспечивающая охрану судей, свидетелей, судебных зданий. Работали мы по принципу (отряда милиции особого назначения, ОМОН) "Беркута", только со своей спецификой.  

Поскольку спецподразделений в Луганске не так уж много, то мы и общались между собой, и участвовали в совместных мероприятиях. Опять же, люди шли на повышение, переходили из одной службы в другую – все друг друга знали лично.

В "Беркуте" у меня было много товарищей и сослуживцев. Это были мои друзья, отправленные в командировку на киевский майдан. Поэтому я прекрасно знаю, что там творилось на самом деле. Почему это всё и затронуло меня, что называется, за живое. Если ты прослужил в спецподразделении и товарищи тебе в определенных моментах прикрывали спину, то ты с ними уже связан по жизни в любом случае. И когда ты от таких парней узнаешь о тех зверствах, что происходили на майдане, и какое там творилось беззаконие, то несложно предсказать и твой будущий выбор – на чьей стороне ты будешь сражаться, какую сторону баррикад выберешь.

ПЫТОЧНЫЕ УСЛОВИЯ

Чтобы за примерами далеко не ходить: вы знаете, что наши бойцы жили в Киеве в автобусе? В некоторых моментах им даже запрещали из него выходить и это - по три-четыре дня! Естественные потребности - всё это делалось в автобусе: какие-то баночки и прочее… представляете, да? Люди не могли ни помыться, ни нормально поесть, это даже не спартанские условия, а пыточные.

Их командиры ничем не могли им помочь, поскольку постоянно поступали противоречивые указания. Люди стояли в буквальном смысле слова под огнем и градом камней, хотя закон Украины "О милиции" позволял применять спецсредства хотя бы для собственной защиты. Не говоря о наступательных действиях, нашим ребятам не позволяли просто защитить себя.

В них кидали булыжники, бутылки с зажигательными смесями, в них стреляли картечью из дробовиков и пулями из нарезного оружия, взрывали самодельными гранатами, начиненными болтами, били ножами, молотками и заточками. Если они попадали в плен, то над ними глумились, издевались – истязали, как хотели. Беззаконие, которое там творилось, существенно повлияло на мой выбор, когда надо было уже решать – либо уехать по приказу на ту сторону, либо оставаться.

ГРАЖДАНСКИЙ ВЫБОР

В разгар всех этих событий, уже после нашего референдума (11 мая 2014 года), когда начала формироваться Луганская милиция, нам поступил приказ, где говорилось, что все сотрудники управления МВД Луганской области должны явиться в город Сватово или Северодонецк, сейчас уже не помню точно, для дальнейшего прохождения службы.

Сложилась такая ситуация, что в одном здании сидело руководство МВД ЛНР, а в другом здании - начальство МВД Украины. Такое вот распутье. Я был сотрудником милиции, должен выполнять приказы. Я принимал присягу и должен защищать народ. И это все я выполнял, будучи на службе. Когда же я уходил с дежурства, переодевался в гражданскую одежду и участвовал во всех протестных движениях, начавшихся с ранней весны и вплоть до взятия (здания управления) СБУ (в Луганской области). Везде участвовал, но как частное лицо. Это была моя гражданская позиция, гражданский выбор, а после трагических событий (2 мая 2014 года) в Одессе у меня не осталось ни капли сомнений.

ПЕРВЫЙ БЛОКПОСТ

Блокпост на Юбилейном мы сформировали 3 мая – я там живу неподалеку. График в ИВС у нас был "день-ночь, двое суток дома". Когда я шел в день на службу, то отслужив, шел домой, поел, переоделся и в ночь заступал на блокпост. Когда я в ночь шел, то в день заступал на блокпост. Такой был у меня график, но я это скрывал до 2 июня. Мне удавалось не афишировать свою позицию, но пришлось себя раскрыть, поскольку мне нужно было в тот день заступать на службу, а тут начался штурм погранотряда. Мне срочно требовалось быть там, поскольку я пообещал сослуживцу, что я его выведу. Он был на украинской стороне не по убеждениям, а просто призванным по мобилизации. Этих ребят я тогда успешно вывел.

ЗАПУГАТЬ НЕ ПОЛУЧИТСЯ

Когда все стало известно, мне сказали: "Пиши рапорт, и вообще мы тебя посадим!" Посыпались угрозы, обвинения. Как раз в этих числах пришел тот самый приказ, и я сразу сказал, что никуда не уеду, да и вам, господа, нужно делать свой выбор. Начальство на тот момент нас уже боялось: они поняли, что мы реальная сила и запугать нас не получится.

Из всех сотрудников, а всего в ИВС было более двадцати, нас осталось восемь человек. Это были люди надежные, проверенные временем. Было принято решение, что я назначен на должность начальника ИВС.

СЛУЖИТЬ И ВОЕВАТЬ

Приняв должность, я знал, что сидеть на месте и заниматься одной правоохранительной деятельностью у нас все равно не получится – шла настоящая война. Нужно было отстоять свой выбор, защищать город и людей – развернулись полномасштабные боевые действия. Поэтому первое, что я сделал, это перевел всех на казарменное положение.

В ИВС такая специфика, что оружие там не положено. Но на тот момент у нас уже было много трофейного оружия, плюс МВД ЛНР выдало пистолеты. Вот так мы сформировали отделение в десять человек, и оно могло выполнять боевые задачи. Часть из нас заступала на службу в ИВС, а часть выезжала на боевые, как бойцы ополчения, поскольку милицейские части у нас тогда только формировались.  

НАКОРМИТЬ ЛЮДЕЙ

Всех задержанных еще при Украине от нас перевели в СИЗО (следственный изолятор). Но преступления все равно совершаются, а в городе должна вестись нормальная правоохранительная деятельность. Естественно, задержанные люди должны были где-то содержаться. И содержаться не в подвалах, как Украина всем рассказывала, а в условиях, предписанных законом. Самое сложное на тот момент, это было накормить людей, ведь вся прошлая система обеспечения, естественно, рухнула. А сидельцев у нас от десяти до пятидесяти человек доходило. Пришлось поднимать ИВС с нуля. Для примера: через день я привозил 11 тонн воды: половину водовозки мы заливали в емкости на нужды ИВС, а половину раздавал гражданскому населению прямо возле райотдела.

Еще мне удалось договориться с начальником продовольственного обеспечения ЛНР о работе задержанных за мелкие административные нарушения. Мы их привлекали на работы: загружать, разгружать, работать на складах. Грубо говоря, я ненароком возродил советскую систему "пятнадцати суток" (смеется). За этих работников мне выделялись какие-то продукты: крупы, консервы, минеральная вода, все, что было. Часть этих продуктов шла на питание наших заключенных, а часть я раздавал жителям квартала Шевченко. Приходили бабушки: "Сыночек, у вас там нет хлеба, или еще чего-нибудь покушать?" Вот как ты ей скажешь "нет"?! Да последнее, свое отдашь! И люди знали, что они могли всегда подойти к нам и хоть что-то получить. Вы же помните лето четырнадцатого, что за время было?!

ГОРОД В КОЛЬЦЕ

Ситуация входила в фазу нарастания боевых действий. Город был полностью в кольце, нам пришлось пробивать "дорогу жизни".

Мы не вылезали из боевых, и начальство поставило ультиматум: "Либо ты служишь в ИВС, либо воюешь". Выбор был простой и понятный. Мы перевезли всех заключенных в комендатуру, я лично отвез руководству ключи от ИВС, положил на стол и сказал: "Мы уходим воевать". И вся моя команда ушла на фронт вместе со мной. Вместе с ребятами мы прошли все горячие точки 2014 года - Металлист, КПП "Должанский", Георгиевку, Хрящеватое, Луганский аэропорт.

МОЙ ТЕЛЬНИК

В те дни многим пришлось переосмыслить жизненные ценности и принять что-то новое, в том числе и мне. Так получилось, что блокпост № 3 поселка Юбилейный возглавили десантники. "Афганец" Андриан Ур много рассказывал о десантном братстве и как это выручало во время боевых, и эти рассказы запали мне в душу.

Лето 2014 оказалось очень тяжелым: нас было мало, и выполнять боевые задачи приходилось совместно с другими подразделениями. Решением командования нас направили на усиление батальона ДШБ. Мы получили непростую задачу освободить Георгиевку. Задание рискованное, и мы все понимали, насколько оно опасно.

Когда мы пошли на штурм, попали в засаду, и вместо 50 человек противника, о которых нас предупреждали, там оказался целый батальон. Лишь чудом и Божьим провидением мне удалось вывести оттуда свою группу в 30 человек практически без потерь: было пару контуженных, да один боец получил незначительное пулевое ранение. При "разборе полетов" в батальоне Олег Киреев поблагодарил меня за то, что не запаниковал и вывел ребят, а в качестве награды вручил мне тельник и сказал слова, которые я никогда не забуду: "Носи с гордостью, не предавай братство, ты ее (тельняшку) заслужил". Буквально через пару дней Олег погиб при освобождении Хрящеватого.

Было еще много боевых, но с тех пор тельник всегда на мне, он стал моим оберегом. Когда мелкие подразделения начали объединять, мы присоединились к ДШБ, где я сначала стал командиром роты разведки, а потом и начальником штаба. Лозунг "Никто кроме нас" плотно засел у меня в душе и останется на всю жизнь. Я ни разу не предал братство, тельняшка моя гордость - не снял тогда, не сниму и сейчас.

ЦЕНТР ВОССТАНОВЛЕНИЯ

В момент формирования Народной милиции (НМ) ЛНР я перешел в штаб. Поскольку на тот момент все командиры меня знали, они назначили меня представителем НМ ЛНР в Центре управления и восстановления (ЦУВ). И практически год я координировал взаимодействие НМ ЛНР и ЦУВ.

В феврале 2015 года, являясь офицером штаба НМ ЛНР, добровольно вошел в состав сводного штурмового подразделения. 12 февраля при штурме Дебальцево со стороны поселка Восьмое Марта получил тяжелое ранение.

К тому времени ЦУВ стал потихоньку расформировываться. Командование приняло решение, что я буду официальным представителем НМ ЛНР. Помимо контактов со СМИ работать приходилось по самым различным вопросам.

ВОССТАНОВИТЬ СИЛЫ

В 2019 году, закончив Луганскую академию внутренних дел имени Эдуарда Дидоренко, я уволился в запас. Пока отдыхаю, восстанавливаю силы, поскольку пять лет на войне в таком темпе – это действительно тяжело. Нужно восстановить здоровье, "машина" начала давать сбои, не считая последствий ранения и контузии. И, конечно же, семья – они пять лет меня практически не видели, а у нас два сына растут. Понятно, что долго отдыхать не получится, и я еще поработаю на благо нашей Республики.