Годовщина освобождения Новостветловки. Вдова ополченца: "Он не умер, он всегда будет жить в наших детях"

Сегодня Новосветловка отмечает годовщину освобождения от оккупации киевских карателей. О том, как это было, о той страшной цене, которую заплатили герои обороны Луганщины, рассказывает вдова павшего в боях за Новосветловку танкиста Вячеслава Шуйского, мать двух его малолетних детей, Ольга.

- Чем занимались до войны?

- До войны муж был строителем. В молодости он воевал добровольцем в Чечне, потом работал в "Беркуте". Человек был добрый, отзывчивый, безотказный. Сам из Луганска, но мы жили в Красном Луче. Мы недавно поженились. Родилось двое деток – погодки. Но для себя, в свое удовольствие, пожить мы со Славой так и не успели.

- У вас молодая семья, двое маленьких детей. Как получилось, что Вячеслав Александрович пошел воевать?

- Мой муж всегда был мужчиной и воином. После того, как он увидел то, что происходило в Станице Луганской весной 2014 года, он принял решение. Как настоящий мужчина, отец, муж, он решил встать на защиту семьи, на защиту женщин, детей – всех тех, кого любит. И не прикрываться спинами своих друзей. Вот поэтому Вячеслав вступил в ряды народного ополчения.

- Как война началась лично для Вас?

- О войне я впервые услышала по телевизору, но у меня двое маленьких детей и я сильно не вникала. Когда позвонил муж из больницы - он был в апреле ранен сквозным попаданием в живот - сказал, что лежит в больнице и дела не очень хороши. Тогда я поняла, что жизнь очень сильно изменилась и не в лучшую сторону.

- А где началась война для Вашего мужа?

- Свой боевой путь муж начал в Станице Луганской, в батальоне "Заря". Вячеслав был глубоко идейным и принципиальным человеком.

- И как Вы отнеслись к его вступлению в ополчение?

- Мой муж – мужчина, он герой. Я не могла ничего с этим поделать. Он и до этого в середине 90-х по зову сердца воевал добровольцем в Чечне. И по жизни был воином, мужчиной с большой буквы.

- Как Вы жили все это время, пока он воевал?

- Он не хотел меня волновать, потому что маленькие дети, каждый его звонок мы были на грани, мы боялись, что что-то с ним случится. Тем более за первое ранение он нам сразу ничего не сказал. 14 июня он нас заставил выехать с детьми в Российскую Федерацию. Саше тогда два с половиной годика, а Анастасии – полтора. Это был последний день, когда я видела своего мужа, а дети видели своего папу. После этого, всего за два с половиной месяца, у него были ранения: ожёг лёгких фосфорными снарядами и контузия. Он нам ничего не рассказывал, чтобы не волновать, знал, что я сорвусь к нему. Я и дети его звали к нам.

- По телефону связь держали?

- Да, конечно. Наш сын Саша тогда впервые сказал: "Папулечка, возвращайся к нам, я тебя очень люблю!" Что растрогало мужа, настолько сильного и храброго человека, до слёз. Но вырвать его из пекла было бесполезно. Мы общались по телефону день через день, хотя бы по полминутки, он говорил, что жив-здоров, мы близимся к победе. Я пыталась его заставить вернуться к нам, пугала, что мы сами к нему приедем. Он говорил "ни в коем случае" и обещал приехать к нам, но это были только слова.

- Почему?

- Перед ним, на его глазах снайперы застрелили двух его друзей. Он даже после ранений, когда врачи рекомендовали отлежаться пару недель, отнекивался и говорил, что не будет отлёживаться, когда гибнут женщины, дети и его друзья. Он рвался на передовую. В его окружении были такие ребята, которые отслужили по неделе и под предлогом вывоза семей до сих пор не вернулись. Далеко не все были готовы идти защищать нас. Не все были готовы стоять до конца.

- Когда и как он погиб?

- Трагедия произошла 13 августа. В тот день он получил смертельные ожоги 75% тела. О его гибели я узнала на 23 день. Я звонила на все телефоны, которые у меня были, но тогда ж в Луганске не было связи. И когда 14 сентября мы с детьми собрались приехать сюда искать папу, рано утром, буквально за 20 минут до выезда, позвонила его тётя и сказала, что Славы больше нет. Они тоже не сразу узнали, лишь – на 9 или 10 день. На похоронах мы не присутствовали, поэтому до сих пор мы не можем поверить, что любимого папы с нами нет, каждый день ждём и надеемся, что откроется дверь, зайдёт Слава и скажет: "Малыши, я дома". Он не умер, он всегда будет жить в наших детях, в наших сердцах.

- Каковы обстоятельства гибели Вячеслава Александровича?

- Ребята были на блокпосту, приехали мирные жители из посёлка Новосветловка, попросили помощи, чтобы их спасли, освободили от карателей. Сейчас уже всем известно, как загоняли людей в церковь, минировали. Тем, кто сидел в подвалах – ставили растяжки. Издевались. Люди просто изнемогали и просили освободить любой ценой. Говорили, что они готовы были сидеть неделю, две, сколько надо в подвалах, только освободите.

Насколько я знаю, сразу поехало два танка, в одном из них был мой муж. Со слов очевидцев, получилось тогда, что на один его танк было восемь машин противника. Его танк получил восемь прямых попаданий. Удар и взрыв был такой мощности, что снесло башню танка в сторону на 30 метров. Второй танк не пострадал.

Судя по всему, там была ошибка разведки. Как можно было выехать двумя машинами на целое полчище? А наш механик был не с этого танка, человек из нашего экипажа временно отсутствовал в этот день. Слава погиб как танкист. Он за два дня до трагедии туда перевёлся. Со слов отца мужа до этого он был командиром разведывательного подразделения.

- Погиб сразу?

- Нет. Мужа откинуло. Он весь горел, начал искать помощи у местных. Одни люди отказали, побоялись, человек горит. Хочу выразить благодарность женщине, которая пыталась спасти моего мужа, это жительница Новосветловки. Она, рискуя своей жизнью, вывезла его к ополченцам. Эта женщина накрыла его одеялом и положила к себе в машину и под снарядами везла туда, куда он ей говорил. Она боялась, что они загорятся вместе с машиной, потому что, пока Славу везла, он весь тлел. Она довезла его к ополченцам, оттуда в ожоговый центр и ещё неделю он, можно сказать, прожил в больнице под капельницей.

Он был наводчиком танка. Головков Саша был командир. И еще Козловский – механик-водитель, он сгорел полностью в танке, его не успели вытащить. А Головкова тоже выкинуло, он получил 95% ожогов тела. Вместе со Славой они были в ожоговом центре. Муж был в ожоговом центре в Ростове. Его из областной больницы под капельницей отвезли в Изварино, а оттуда на вертолёте в Ростов вместе с его сослуживцем. Головков умер 17 августа, а мой муж 21 августа. Их похоронили в одной могиле.

- Нашли свидетелей трагедии?

- Имя той женщины, к сожалению, я не знаю. Но видела случайно ролик "Лайф-Ньюз", когда вернулись из России. Вроде прозвучало "Светлана Васильевна". Я была в шоке: мы поехали проведать свекровь, на блокпосту мне ребята всё рассказали, а на следующий день я вижу этот репортаж с женщиной, она говорит точь-в-точь, и понимаю, что она говорит о моём муже. Мы с детьми ездили к ней, но её не было дома. Танк и откинутая башня лежит дулом в её двор.

Из этого танка хотят сделать мемориал, но как он будет выглядеть – пока не знаю. Место очень тяжёлое для меня.

- Помощь Вам оказывают?

- Гуманитарка выдаётся, выплат по потере кормильца ещё не было. Хотя документы мы подали ещё в сентябре, как приехали. Сослуживцы к Новому году передали конверт с 700 долларами. Однако самая большая проблема на сегодня – это путевка для санаторно-оздоровительного лечения детей. Мне их надо вывезти хотя бы на 2-3 недели. У них на нервной почве после пережитого начались хронические болезни – болеют оба постоянно. Мне их надо вывезти, сменить климат пролечить…

- Что для вас война?

- Война – это смерть. Дети без отцов, жёны без мужей. Я хочу пожелать господину Порошенко, чтобы он поскорее одумался и прекратил эту войну. А нам стоять до последнего и не сломаться.

- Вы верите в Республику?

- Конечно! Мы достигнем хорошего. У нас выбора нет. Пути назад нет. Столько крови, столько смертей. Мы выстоим и будем независимы. С Украиной дипломатические отношения должны быть, а человеческие - у каждого по-своему. Какие у меня могут быть человеческие отношения, если они забрали у нас единственного кормильца и нашего папу? Дети его запомнят ли? Да, они будут помнить его из моих рассказов и фотографий. Это очень тяжело. Простить Украине, то, что она сотворила? Нет! И никакой "едности" не может быть! Какая теперь "едность"? "Едность" на крови?!

- Как представляете будущее своих детей?

- Детей я буду воспитывать на примере отца. Саша сейчас говорит, что я как папа сильный, папа герой, и я растить буду его в таком же духе. Очень хотела бы, чтобы он стал военнослужащим.