Луганчанка из Австралии Ирина Василенко: "Раскол на Украине стал следствием политики Вашингтона"
Доктор философии университета штата Виктория Ирина Василенко – наша землячка. Она родилась в Луганске, но сегодня является гражданкой Австралии. Василенко – одна из тех, кто старается активно поддерживать Республики Донбасса в различных странах мира. О своей судьбе, о развитии русских школ в Австралии, поддержке Республик Донбасса в разных странах мира она рассказала в интервью ЛИЦ.
- Вы коренная луганчанка?
- Да. Родилась в Луганске, окончила наш педагогический институт (ныне Луганский национальный университет имени Тараса Шевченко – примечание ЛИЦ), работала над кандидатской диссертацией. После окончания аспирантуры преподавала в Луганском педагогическом институте на кафедре русско-славянского языкознания.
- И что произошло потом?
– В 1989 году Харбинский лесной университет пригласил меня на контрактной основе преподавать русский язык. Тогда там не было кафедры русского языка для неязыковых специальностей, но они хотели ее открыть. Меня, как молодого специалиста-лингвиста "вычислили" по моим публикациям в журнале "Русская речь". Я получила пригласительное письмо, в котором черным по белому было написано: "Уважаемый товарищ Ирина, приглашаем Вас поставить(!) нам русский язык. Если наше предложение Вас заинтересовало, обращайтесь, пишите, звоните".
- Сразу приняли приглашение?
- Не могу сказать, что это предложение вызвало у меня немедленный отклик. Но в дальнейшем по ряду жизненных и семейных обстоятельств мне пришлось выбирать свой дальнейший путь, а в Луганске, так оказалось, что меня ничего уже не держало. И тогда я по-новому посмотрела на это приглашение. Приняла решение, которое, к слову, моя бабушка назвала варварским: "Они же тебя съедят!".
Ничего этого не произошло, меня хорошо встретили, и с 1989 года по 1995 год я работала в разных университетах Китая, "ставила" русский язык, писала программы, подготавливала специалистов-русистов для факультетов русского языка. Выпустила книгу "Государственный экзамен по русскому языку в китайских университетах", которой в Китае пользуются и по сегодняшний день.
- А как вы оказались в Австралии?
- В 1995 году судьба понесла меня дальше. В то время Австралия приглашала специалистов-преподавателей на льготных условиях – это и пособие, и помощь в предоставлении жилья. По профессиональной визе я мигрировала в Австралию. В те лихие годы вариант возвращения в Луганск я не рассматривала. Попала в Мельбурн, где поняла, что все мои квалификации, какими бы они замечательными ни были в Китае, здесь не котируются. Мне пришлось заново начинать свое обучение. Я закончила бакалавра по специальности "культура Азиатского региона", свободно владела китайским языком – писала, говорила, читала.
– Наверное, для славянского менталитета это очень и очень сложно – читать и писать иероглифами, ведь их так много?
– Достаточно знать полторы тысячи иероглифов, чтобы свободно читать газеты на китайском языке. А всего их значительно больше. Так вот, я продолжила свое обучение и поступила в докторантуру, написала докторскую диссертацию "Сравнительный анализ образования в частных школах России и Китая", которая вызвала значительный интерес – как позитивный, так и негативный.
- В чём причина такой полярности оценок вашего труда?
- Диссертация основывалась на моем достаточно нестандартном понимании процессов глобализации, шедшим в разрез с официальной точкой зрения австралийских ученых. Дело в том, что в 2000-х годах процесс глобализации австралийской академией рассматривался как процесс только позитивных явлений – появление единой коммуникативной системы, расширение рынков и привлечение инвестиций. Никто не задумывался о негативных последствиях, я же в результате анализа всех явлений развития частных школ, выявила обратную сторону глобализации.
- И в чём она состоит?
- Глобализация, это не только объединение, но и обострение внутренних конфликтов, ведущих к конфронтации и сегментации. А это в свою очередь порождает антагонизм. Именно эта часть диссертации стала диспутируемой и дискутируемой. Я участвовала во многих конференциях, но мои оппоненты доказывали свою точку зрения. Именно тогда я поняла, что в австралийской академии, где мигранту невозможно создать свою школу, а необходимо примыкать к какой-либо другой, карьера моя не сложится. И ушла работать в научно-исследовательский институт, который занимался статистическими исследованиями и анализами. Участвовала во многих социальных проектах, в том числе по проблемам молодежи, образования, аутизма и психологического развития молодого поколения, а также экономического развития. Получив доступ к уникальным статистическим данным, которые необходимо было обработать, я узнала Австралию не только снаружи, как многие мигранты, но и изнутри.
– А как же русский язык?
– В сфере своей первой профессиональной деятельности – учителя русского языка, я ни на минуту не прекращала пропагандировать, развивать и расширять преподавание русского языка в Австралии. Начала работать в лингвистической школе штата Виктория как преподаватель всего лишь одного русского класса. Структура класса была проста, как в церковно-приходской школе, – в нем были ученики от первого до двенадцатого класса. За более чем десять лет факультет преподавания русского языка расширился до пяти центров, в каждом от 4 до 5 уровней. В Австралии преподавание русского языка как второго языка ведется не по классам, а по уровням: начальный, продвинутый начальный, средний, продвинутый средний и так далее. А буквально недавно я получила благодарность от директора школы за то, что из пяти учеников, получивших золотую медаль, одна девочка была удостоена медали именно по русскому языку.
– Возвращаясь к событиям в Донбассе. Скажите, когда и как Вы поняли, что Вы – на нашей стороне?
– Политикой между Украиной и ЛНР я заинтересовалась поздно. И заинтересовалась благодаря моей подруге с явно проукраинской позицией, которая в беседах со мной проповедовала прокиевскую точку зрения. Моя семья англоязычная, мы общаемся на английском, читаем на английском, общаемся с ангоязычными людьми, и для меня русский язык стал исключительно профессиональным. Я не была в теме совершенно. Тогда я работала диктором-волонтёром в студии новостей русскоязычного радиовещания. И обратила внимание на абсолютно противоположные новости об одном и том же событии. Тогда я стала разбираться, в чем дело.
- Как это происходило?
- Имея доступ к разным источникам, и свободно владея английским языком, читала много различной формации на эту тему и ясно увидела совершенно повторяющиеся технологии манипулирования общественным мнением, которые уже были отработаны в Югославии. А ситуацию в Югославии я знала хорошо. Когда я увидела, что этот сценарий – уже был, то вопросов для меня не осталось. Все, что происходит в Киеве, это насильственно сделанная операция, выкрученные руки украинскому народу! И этот раскол, который произошел, стал следствием методик и технологий, которые были привнесены из Вашингтона. Я сама лично читала этот доклад "Вашингтонские записки", в котором прописаны все эти технологии. И тем людям, которые поддерживают другую точку зрения, я советую выучить английский язык и прочитать этот доклад. Для себя выяснила, кто прав, а кто враг. А по Богу, по природе, по человеческому достоинству – победит тот, кто прав.
– Как часто Вы бываете в Луганске?
– До войны я приезжала в Луганск ежегодно, чтобы навестить родителей. В конце ноября – декабре у нас в Австралии каникулы, я брала отпуск и приезжала в Луганск. Последний раз была в 2013 году, в 2014-м и 2015 годах приехать сюда не было никакой возможности. Не будет ни для кого секретом, если я скажу, что австралийское правительство поддерживает политический курс Соединенных Штатов, не признает Луганскую и Донецкую Народные Республики и запрещает посещать их. Моя поездка сюда противоречит курсу австралийского правительства, которое ест из ложки дяди Сэма. Не знаю, будут ли какие-то санкции применены ко мне, но меня это не пугает и не останавливает. В конце концов, у меня всегда есть родной город, куда я смогу вернуться.
- Каким вы увидели город после войны?
- После пересечения границы с ДНР, когда я проезжала Харцызск, Иловайск, Енакиево и увидела то, что увидела, я заплакала! Но… Бело-голубая красавица-школа, восстановленная в Иловайске – это чудо! Как символ победы, как подтверждение того, что таких людей победить нельзя!
В Луганске очень многое осталось, как и до войны. Если бы не отметины на зданиях, и не воспоминания людей, которые делились со мной пережитым в то страшное время. Эти воспоминания навсегда останутся в памяти людей.
– Действительно, 2014 год разделил нашу жизнь на "до" и "после" войны….
– Как ученый я всегда стараюсь анализировать и объяснить события и явления, и вот что я отметила. Как ни странно, но менталитет луганчан и понимание сути Донбасса сложились в тот момент, когда каждый помогал другому – безвозмездно, бескорыстно, делился последним куском хлеба, последней свечой в подвале. Именно это сплотило людей. Новый уровень человечности и заставляет людей возвращаться к тому времени, когда было тяжело, когда было единение в трудную минуту. Мои родители все время были здесь, никуда не выезжали. У меня есть возможность вывезти их в Австралию, но они категорически против. Мама сказала: "Здесь жила, живу и буду жить, мои корни здесь!".
– Ирина, закончится Ваш отпуск, Вы вернетесь в Австралию. Как Вы видите дальнейшее выстраивание отношений с нашей Республикой?
– Главное, считаю, развеять в Австралии миф, что в ДНР и ЛНР живут одни бандиты – то общепринятое мнение, которое насаживается средствами массовой информации. Действовать я буду разными способами – интервью на радио, написание статей в газеты, проведение мостов и скайп-конференций между студентами Австралии и студентами ЛНР. Чтобы молодое поколение смогло увидеть другую правду – не ту, которая подается в официальных источниках, а ту, которую они могут увидеть своими глазами и услышать, поговорив со своими сверстниками. Чтобы в Австралии поняли, что интересы у молодежи ЛНР такие же, как и у них самих – получить знания, достичь и добиться чего-то в жизни, применить свои знания и силы на пользу обществу. Вот над этим я и буду работать в Австралии. Ну и, кроме того, готова участвовать в мероприятиях, которые будут проводиться в Республике, если получу приглашение. С удовольствием приеду и выступлю.
– Думаете, сможете прорвать информационную блокаду?
– По поводу информационной блокады скажу, что существует она потому, что еще не выстроены связи между теми людьми, которые знают правду, поддерживают её и проводят. Во время бомбежек территорий Республик в 2014 году русские в Сиднее и Мельбурне организовали одновременно, в один и тот же день и тот же час, митинги в поддержку защитников Донбасса. Мы проделали огромную подготовительную работу, получили разрешение австралийского правительства. За плотными кордонами полицейских, ожидавших каких-то провокаций, мы вышли с плакатами на английском и русском языках. Мы пригласили русскоязычное телевидение "Калейдоскоп", а затем снятый ролик о митингах выложили на YouTube, эти материалы можно найти в Интернете. Мы организовали эти митинги независимо ни от кого, ведь мы не были с вами связаны, а вы не знали, что за пределами вашей Республики шла поддержка. И не только в Австралии, но и в Италии, Испании, Германии, других странах, где русские, которые верят в справедливость, выходили с флагами и плакатами. Мы верили, что наша поддержка дает вам силы бороться дальше и отстаивать свое будущее!
