Главный педиатр ЛНР Анна Хаврель: "Надежда на кадры, которые решают все"
О проблемах педиатрии в ЛНР, помощи России, посттравматическом синдроме и маленьких пациентах с украинских территорий ЛИЦ рассказывает главный педиатр Минздрава Республики Анна Хаврель.
- Какая на сегодня наиболее значимая проблема педиатрической службы ЛНР?
- Как и в любой службе, у нас есть и положительные моменты, и проблемы. Главная проблема – кадровая. Но мы живём и развиваемся, несмотря на дефицит кадров. Он и в довоенное время был. Тогда укомплектованность составляла 75%, а на сегодня, в условиях войны и блокады, чуть больше 60%.
Кроме того, у нас педиатры в основном пенсионеры. И это объясняется тем, что медик, по умолчанию, призвание, но педиатр – призвание особое. Работать и оказывать помощь детям очень сложно и ответственно. Ведь маленький пациент не может сказать, что у него болит. А тут плюс мама, папа, тёти, дяди. И бабушки. То есть, на педиатра идёт огромная нагрузка. К нам идёт тот, кто действительно хочет заниматься детьми.
Ещё наша проблема – это узкие специалисты: детских окулистов, лоров не хватает. Вот, к примеру, специалист детской республиканской больницы: она и оперирует, и на приёме, и заведует отделением. Одна за всех. Также нет детского гинеколога, онколога, нейрохирурга. Да у нас всего два хирурга.
- И каким видится решение?
- Наши студенты сейчас могут выбирать любую специальность, которую они хотят. У нас в Медуниверситете есть кафедра педиатрии, и уже подготовлены педиатры для прохождения узкой специализации. Отработав год в интернатуре участковым педиатром, они потом могут продолжать обучение на узких профилях и становиться квалифицированными детскими специалистами.
- Какова вообще ситуация с педиатрической службой в Республике?
- На сегодняшний момент нас радует, что начало возвращаться детское население, повышается рождаемость. У нас есть несколько республиканских больниц – это третий уровень, а самый первый уровень – в каждом городе и районе существует участковая педиатрическая служба. Это наша основа, первая ветвь.
Вторая – это центральные городские и районные педиатрические больницы в городах – Красный Луч и Свердловск.
И третий уровень. Четыре республиканских больницы, исключительно детские. А так в многопрофильных больницах есть и койки детские, и педиатрическая поликлиническая служба, куда направляются дети со всей Республики.
Отдельно необходимо отметить наш флагман – Республиканскую детскую больницу, где главный врач Лидия Любирецкая.
- Как обстоят дела с оборудованием?
- Оборудование у нас со времён Советского Союза, те же рентгеновские аппараты. Мы не можем детям сегодня делать МРТ (магнитно-резонансная томография – примечание ЛИЦ). Катастрофически не хватает специализированного технического обеспечения именно детского. Ведь МРТ можно делать взрослым без анестезии, а ребёнку нужно ввести наркоз. Значит должен присутствовать врач реаниматолог, анестезиолог, который должен рассчитать дозировку. Не только аппарат, а также профессиональное сопровождение, специалисты нужны – целый комплекс. Вокруг одного маленького пациента индивидуальный хоровод.
Или вот еще одна проблема, кстати. Все знают и слышали, что ещё со времён Украины не было туберкулина, это такой профилактический тест на проявление туберкулёза детям до 18 лет, прививка манту. И на ранних этапах мы не могли выявлять детей, а выявляли уже при серьёзных процессах. И на сегодня детский туберкулёз "вырос". У нас родители болеют мультирезистентным тяжёлым туберкулёзом, плохо поддающемуся лечению. А дети заражаются от родителей, поэтому болеют таким тяжёлым туберкулёзом.
- А тут последствия войны…
- Конечно. У нас в год миграции население упало. Каждый третий подросток выехал и каждый второй ребёнок до года. Вывозили детей, вывозили тяжёлых инвалидов, ведь всегда обеспечение таких детей была заботой государства. А когда всё это случилось – порой элементарных медикаментов не было. И действительно была большая миграция детского населения.
На сегодняшний день мы уже вернулись. И на 30% детское население увеличилось. До войны у нас детей было 250 тысяч, потом было уменьшение до 175 тысяч, сегодня у нас 190 тысяч.
Теперь и инвалиды возвращаются. Родители видят, что здесь им окажут необходимую помощь. Несмотря на то, что специалистов не хватает, мы всё равно оказываем квалифицированную помощь.
- Плюс помощь России?
- Да. Это у нас хорошая традиция. И помощь очень большая. Логистика отработана. Этот процесс мы начали с конца октября 2014 года. Сегодня наши специалисты выезжают в Российскую Федерацию на обучение. Например, доктор Мантов, хирург, он месяц был на курсах усовершенствования в Санкт-Петербурге.
Подходя ко второй годовщине наших выездов, на сегодня мы чётко отработали механизм: всё начинается с первичного звена, с участковой службы. Они знают своих сложных детей-инвалидов и нуждающихся в более квалифицированной помощи. Участковые педиатры направляют либо в районную больницу, либо сразу в республиканскую больницу. Ребёнок поступает в отделение, обследуется. Получает лечение на том уровне, который мы можем ему дать. И если мы видим, что ребёнку нужна более сложная операция или обследование, тогда запускается механизм: готовится выписка этого ребёнка, проводится консилиум специалистов, затем пакет документов поступает лично ко мне, и мы готовим ходатайство. Мы направляем это ходатайство в Москву, в министерство здравоохранения Российской Федерации. Там решают вопрос, какая клиника, какие специалисты на конкретного ребёнка. Помимо Москвы и Санкт-Петербурга мы детей отправляем в Орёл. Там очень хорошая областная больница, большой спектр детских отделений.
В результате всего этого нами формируется группа детей на выезд. И тогда уже подключается МЧС и перевозят наших детей. В целом же за транспортировку отвечает несколько служб.
- Если вернуться к теме войны: влияет ли на детей этот стресс, как на взрослых?
- Да, такая статистика есть. Казалось бы, ребёнок обладает более мобильной психикой и гибкой нервной системой. Но, тем не менее, присутствует такой момент. У детей, особенно тех, что непосредственно попали под бомбёжки или находились на территориях, подвергавшимся артударам, зафиксированы очень тяжёлые случаи, вплоть до шизофрении. Дети от испуга сильно страдали, и нашим психиатрам долго приходилось с ними работать. Плюс еще один момент: среди детей зафиксировано увеличение онкологических заболеваний и сахарного диабета. В этом году уже 21 случай выявленного сахарного диабета среди детей.
- С территорий подконтрольных киевскому режиму люди у нас лечатся?
- Есть, и очень много. Главные специалисты, наши корифеи, остались здесь и не уехали. А ведь, как правило, всегда едут, как говорится "на врача", то есть – к конкретному специалисту. У нас и из Троицкого, и из Меловского районов везут детей к той же Евгении Хворостяной, которая оперирует глаза у нас здесь. Они созваниваются: "А можно мы приедем только к вам?". Едут вкругаля – через Россию. Инвалиды едут сюда, потому что остались онкогемотологи. Осталась наш кардиолог Лариса Андреева. Поэтому с украинских территорий больных хватает, тем более тут всё бесплатно. Да что говорить – даже из Российской федерации к нам едут из ближайших областей, именно потому, что есть квалифицированные специалисты.
- В целом, каков Ваш прогноз на развитие педиатрической службы Республики? На что возлагаете основные надежды?
- На кадры, которые решают всё. Педиатрические кадры нужно взращивать не один десяток лет. Я всегда призываю молодёжь, что специальность нужно любить - и себя в ней, и детей, и родителей. Надо иметь колоссальное терпение. Но мы любим свою работу. Когда видишь глаза счастливого ребёнка и родителей, это конечно затмевает всё.
Специалисты у нас есть, есть кому обучить молодых. И хотелось бы, чтобы мы меньше отправляли детей на другие территории, а лечили здесь. Нам бы оборудование ещё. Чтобы совпали все пазлы: специалист и оборудование, на котором работать. А желание работать есть.
Ещё хотелось бы восстановить санаторно-курортное лечение, оно очень важно для деток. Сегодня мы реабилитацию можем осуществлять только в наших центрах, а этого недостаточно.
- Расширять сеть больниц не планируете?
- Расширять не планируем. Мы наоборот провели оптимизацию. Необходимости иметь в каждом городе стационар нет. Задача на местах – вовремя диагностировать, выявить заболевание, и отправить сюда, а распыляться не стоит.
Усилить бы молодёжью педиатрическую службу участковыми на местах, старикам–то уже тяжело. Зачастую один педиатр обслуживает два района, а транспорта нет, чтобы возить, особенно до года к малышам. Ведь это самый главный период в жизни ребёнка – первый год.
